С раннего детства меня преследовали невзгоды. Однажды в детском садике мы, дети, забрались на стол (воспитатели в стороне обсуждали невеселые сводки с фронта), и один из мальчиков толкнул меня. Я упал и сильно ударился левой ступней. Вскоре она прогнила насквозь. Возник туберкулез кости. Случилось это в 1942 году в волжском городке Чкаловске. Местные врачи были бессильны, но было сказано, что необходимо усиленное питание, иначе наступит истощение организма. Что делать? Война. Мама в надежде на лучшее отдала меня и среднего брата в детский дом (старший воевал на фронте). Отец был расстрелян в 1940 году за то, что зло посмотрел на портрет Сталина и сплюнул. Но и в детском доме было голодно. Я почти не вылезал из лазарета. Плохо рос, начал заикаться. Только в 1945 году мама забрала нас с братом из детского дома, и мы переехали в Куйбышев (ныне Самара) к тете.

Вскоре с фронта вернулся старший брат. Меня поместили в больницу, где успешно была проведена операция, и воспалительный процесс был остановлен. Но ступня осталась неполноценной. Пострадала и другая, стала плоскостопной из-за постоянной моей хромоты. В 1946 году мама и брат завербовались на Дальний Восток, и мы оказались на севере Сахалина в поселке Рыбновск. Мама и брат работали на рыбзаводе. Жили в избушке без электричества, радио. Одинарные стекла окон зимой покрывал толстый слой льда, едва пропускавший дневной свет. Старший брат-фронтовик спился и погиб. Спали втроем на одной кровати валетом, не снимая одежды. Нечего было обуть и одеть. Мы голодали, замерзали и угорали до полусмерти, экономя тепло в протопленной печке, которая то и дело дымила. И никому-то мы не были нужны. Никто не помог матери с двумя детьми. Я мечтал о другой, счастливой жизни на материке. О теплом жилье, золотистом электрическом свете. Иногда в сумерки смотрел на противоположный берег через тридцатикилометровое пространство пролива, где едва мерцал огонек. Он словно манил и звал: «Иди сюда, здесь хорошо!». Через многие годы я нашел адрес этого таинственного огонька на географической карте: поселок Туир.

И счастливая жизнь, казалось, наступила, когда мы вернулись в Поволжье, стали жить в Ставрополе-на-Волге (ныне Тольятти). Помню свое первое участие в массовом забеге подростков. Увы, хромой, я прибежал последним. В 1962 году поступил в пединститут. Моя фамилия в списке ста принятых стояла первой. Это был успех! Но впереди ожидала новая опасность — депрессия. Она мучила меня с детства, а теперь навалилась с новой силой. Я ушел со 2-го курса. Казалось, потерял все: учебу, успешное будущее, красавицу однокурсницу, которая полюбила меня первой трепетной любовью. В армию меня не призвали из-за плоскостопия. Было обидно. Не хотелось мириться с ущербностью. Я начал бегать через лес к Волге и заинтересовался сыроедением. Общение с природой и здоровое  питание обогащало меня и духовно, и физически. Я чувствовал себя сильным, и уверенным в себе. Это было счастье. Да и условия жизни стали другие, теперь я всегда мог согреть себе воды, используя новый чайник, а не мучиться с печкой, центральное отопление грело тело, все было хорошо.

Шли годы. Я обзавелся семьей. Вместе с ней судьба на три года забросила меня в поселок Маго Хабаровского края. И здесь я много бегал. Однажды даже пробежал 48 км по трассе между поселком Маго и городом Николаевском-на-Амуре. Хорошая физическая подготовка позволила мне выдержать три года тяжелого труда грузчиком на пищекомбинате, когда мы вновь вернулись в родные края. Грузил ящики с лимонадом, коробки с консервированными овощами, разгружал мешки с сахаром, физические нагрузки были почти запредельные. Но... Я бросил бегать и подтягиваться на турнике. Это было ошибкой. Позвоночник каждый день надо было растягивать. И меня в итоге сразил сильнейший радикулит. «Карьера» грузчика для меня завершилась.

Шел мне пятьдесят второй год. Позвонки вправлял мне полусогнутыми пальцами невропатолог-атлет. Предостерег: тяжести не поднимать. Но я не послушался. Мы всей семьёй уехали в деревню. Во дворе соорудил я турник и каждый день подтягивался. Бегал дважды в день: утром и вечером. Кроме того, помногу раз поднимал пудовую гирю и самодельную штангу. Мешок с сахаром весом 50 кг приносил из магазина на себе за полкилометра при собственном весе 60 кг. Два раза в день обливался ледяной водой из двух ведер в любую погоду. При не очень крепких морозах на лыжах бегал по пояс обнаженным. Не забывал, конечно, и о сыроедении- старался есть сырую пищу, когда это было возможным.

Сначала работал в колхозе. Чинил бороны, метал стога, очищал поля от камней. Но самое главное, участвовал в великом трудовом процессе хлеборобов: в посевной, например, где я был рядовым, а каждый механизатор — генералом. Один сезон даже пас коровье стадо. Словом, преодолел я недуг, окреп и телом, и духом. В 55-летнем возрасте поступил в педагогический университет, так как в это время уже работал в школе. В 60 лет получил диплом учителя истории. Сотрудничал в районной газете «Ставрополь-на-Волге». Выйдя на пенсию, стал работать социальным работником в соседнем селе. Туда и обратно добирался трусцой. Ухаживая за старушками, я познал все стороны народного быта. Мое усердие было оценено, и я был избран депутатом сельского собрания. Быть депутатом нелегко и очень ответственно. Но желание помочь людям придавало силы. Кое-чего удалось добиться. Например, подвести газ к домам сельчан. Физкультура и правильное питание стали тем фундаментом, на котором я стал строить свою новую жизнь. К ней, к физкультуре, надо приобщать всех, детей — особенно. Они будут защищены не только от наркотиков, алкоголя и табака. Они будут счастливыми людьми, а с ними и их родители. Чем больше физкультурников, закаленных людей, тем здоровее и энергичнее гражданское общество. 

Игнатов А.Д.